Проблема судьбы русских деревень сочинение егэ распутин

Долгие годы наша страна жила мыслью о грандиозном переустройстве жизни, о построении великого светлого будущего, где все будет подчинено творческой воле человека. Возможности человека казались безграничными. Мы могли осушать моря, поворачивать вспять течение рек, заставлять природу работать на себя. А потому в русской литературе советского периода взаимоотношения человека с природой часто изображались в соответствии с тезисом тургеневского Базарова: «Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник». И мало кто задумывался о том, что природа не терпит насилия над собой, и как бы беспомощно она ни выглядела под натиском ружей и бульдозеров, она непременно отомстит бездумно нарушающему ее законы человеку.

И наконец, пришло время, когда лучшие писатели и публицисты ударили в колокол, стремясь предупредить нас, что природу надо спасать. Ю. Черниченко сравнил современные отношения человека и природы с гражданской войной: «Не было бы граждан — не было бы никакой войны». С призывом задуматься о проблемах экологии выступили такие замечательные писатели, как Ч. Айтматов, В. Астафьев, С. Залыгин, В. Распутин. На одном произведении мне бы хотелось остановиться подробнее.

«Прощание с Матерой» — книга о том, что взаимоотношения человека и земли — проблема не обычная, а глубоко нравственная.

Не случайно слова «Родина», «народ», «родник», «природа» — одного корня. В повести образ Родины неизменно связан с образом родной земли. Матера — это и остров, и древняя деревенька с таким же названием. И все это должно исчезнуть с лица земли. Оттерто будет все: дома, огороды, луга, кладбище — вся земля уйдет под воду навечно. С большой тревогой и безнадежной иронией говорит старуха Дарья: «Она, жисть ваша, ишь какие подати берет: Матеру ей подавай, оголодела она. Одну бы только Матеру?!» Другая жительница деревни, Анна, как и все старики, знает только свою родную Матеру, любит ее и не хочет с ней расставаться. По ее мнению, самый большой грех на свете — это лишить человека его родины. А старая Настасья откровенно тоскует: «Кто ж старое дерево пересаживает?!»

Символична та весть, которая побудила героев начать активное сопротивление. Принес ее Богодул — герой, который воспринимается не иначе как своеобразный дух Матеры (живет он на острове одному богу известно сколько). Войдя к сидящим за самоваром старухами, он возвестил: «Мертвых грабят!» Наверное, многое старухи могли бы снести молча, безропотно, но не это.

Когда жители деревни добрались до расположенного за деревней кладбища, работники санэпидемстанции «доканчивали свое дело, стаскивая спиленные тумбочки, оградки и кресты, чтобы сжечь их одним огнем». Им и в голову не приходит, что для Дарьи и других сельчан кладбище — нечто святое. Не зря даже сдержанная Дарья, «задыхаясь от страха и ярости, закричала и ударила одного из мужиков палкой, и снова замахнулась, гневно вопрошая: «А ты их тут хоронил? Отец, мать у тебя тут лежат? Ребяты лежат? Не было у тебя, поганца, отца с матерью. Ты не человек. У какого человека духу хватит». Ее поддерживает вся деревня…

Эта сцена в повести дает повод для глубоких размышлений. Не нами начинается жизнь на свете и не нашим уходом она заканчивается. Как мы относимся к предкам, так и к нам будут относиться потомки, беря пример с нас. «Любовь к отеческим гробам» еще А. С. Пушкин назвал основой человеческой нравственности.

В. Распутин, размышляя об этом, показывает несколько поколений жителей деревни. Получаете, что чем дальше, тем слабее становятся связи. Старуха Дарья свято чтит память об ушедших. Сын ее, Павел, понимает мать, но то, что ее волнует, для него не самое главнее. А внук Андрей и вовсе не понимает о чем речь. Он, не задумываясь, принимает решение устроиться работать на строительстве плотины, из-за которой и будет затоплен остров, И вообще, он уверен, что память — это плохо, без нее лучше. Повесть В. Распутина воспринимается как предупреждение. Такие, как Андрей, будут созидать разрушая, и, когда задумаются, чего же в этом процессе больше, будет уже поздно: надорванные сердца не излечиваются.

А такие, как Петруха (он поджег собственный дом, чтобы поскорее получить за него денежную компенсацию), и не станут утруждать себя созиданием: их устраивает разрушение, лишь бы за него платили деньги. Своеобразным символом предупреждения становится новый поселок, куда должны перебраться жители деревни. Поселок хоть и сработан красиво, домик к домику, да поставлен как-то несуразно, не по-людски. Наверное, прощаться в случае надобности с этим поселком будет куда проще, чем с Матерой. Но будет ли человек чувствовать себя хозяином этой земли, сколько поколений должно смениться, прежде чем возродится утерянная связь человека с «почвой»? Да и возродится ли она вообще, если новое поколение начнет свою жизнь с «прощания с Матерой»? «Если земля — территория, и только, то отношение к ней соответствующее. Землю — родную землю, Родину — освобождают, территорию захватывают… Кто мы на этой земле — хозяева или временные пришельцы: пришли, побыли, ни прошлого нам не нужно, ни будущего у нас нет?» — обращается к своим читателям В. Распутин. И его повесть — это напоминание о том, что истоки нравственности русского человека всегда находились в привязанности к земле и, утрачивая эту связь, мы теряем самое святое.

Вернемся к роману. Матёра — это и остров, и одноименная деревня. Триста лет обживали это место русские крестьяне. Неторопливо, без спешки идет жизнь на этом острове, и за те триста с лишним лет многих людей сделала счастливыми Матёра. Всех принимала она, всем становилась матерью и заботливо вскармливала детей своих, и дети отвечали ей любовью. Надумали построить на реке мощную электростанцию. Остров попал в зону затопления. Всю деревню надо переселять в новый поселок на берегу Ангары.

Эта перспектива не радует стариков, которых Распутин почти всегда вводит в свои произведения. Душа бабки Дарьи обливалась кровью, ведь в Матёре не только она выросла. Это родина ее предков, а сама Дарья считает себя хранительницей традиций своего народа. Она искренне верит, что «нам Ма-тёру на подержание только дали… чтобы обихаживали мы ее с пользой и кормились».

Суть противопоставления в том, что для чужих этот остров всего лишь территория, зона затопления. Так, новоявленные строители попытались снести на острове кладбище. По их логике это естественно, это первоочередная задача, так как размытые рукотворным морем захоронения могут быть источником болезней. А противоположная сторона антитезы — Дарья приходит к выводу, что в людях и обществе стало утрачиваться чувство совестливости. «Народу стало много боле, — размышляет она, — а совесть, поди-ка та же… наша совесть постарела, старуха стала, никто на нее не смотрит… Чё про совесть, ежели этакое творится!»

Утрату совести герои Распутина связывают впрямую с отрывом человека от земли, от своих корней, от вековых традиций. Но не все. Противопоставление нового и старого заметно и среди аборигенов Матёры. Остались верными ей лишь старики и старухи. Молодежь живет будущим и спокойно расстается со своей малой родиной.

Писатель заставляет задуматься: будет ли человек, покинувший родную землю, порвавший со своими корнями, счастливым и, сжигая мосты, покидая Матёру, не теряет ли он свою душу, свою нравственную опору?

Павлу, старшему сыну Дарьи, тяжелее всех. Он разрывается на два дома: нужно обустраивать жизнь в новом поселке, но с прежнего места еще не вывезена мать. Душой Павел на острове. Ему трудно расстаться с материнской избой, с землей предков. Но и восстать против переселения Павел не в силах.

Итог плачевен… С карты Сибири исчезло целое селение, а вместе с ним — традиции и обычаи, которые на протяжении столетий формировали душу человека, его неповторимый характер.

Что же теперь будет с Павлом, который мечется между деревней и поселком, между островом и материком, между нравственным долгом и мелочной суетой и так и остается в финале повести в лодке посреди Ангары, не пристав ни к одному из берегов? Что будет с тем гармоничным миром, который для каждого человека становится святым местом на земле? Что будет с Россией? Надежду на то, что Россия все-таки не утратит своих корней, Распутин связывает с бабкой Дарьей. Она несет в себе те духовные ценности, которые утрачиваются с надвигающейся городской цивилизацией: память, верность роду, преданность своей земле. Берегла она Матёру, доставшуюся ей от предков, и хотела передать в руки потомков. Но приходит последняя для Матёры весна, и передавать родную землю некому.

В истории Матёры легко прочитывается судьба родной деревни Распутина — Аталанки, в годы строительства Братской ГЭС попавшей в зону затопления. Писатель не против перемен, он не пытается в своей повести протестовать против всего нового, прогрессивного, а заставляет задуматься о таких преобразованиях в жизни, которые бы не истребили человеческого в людях. В силах человека сберечь родную землю, не дать ей исчезнуть без следа, быть на ней не временным жильцом, а вечным ее хранителем, чтобы потом не испытывать перед потомками горечь и стыд за утерю чего-то родного, близкого твоему сердцу.

СОЧИНЕНИЕ

            ПРОБЛЕМА К1

Валентин Григорьевич Распутин — русский писатель и
публицист, общественный деятель, один из наиболее значительных представителей
«деревенской прозы» — рассказывает о своем детстве, о жизни в «в глухой ангарской деревне» и ставит проблему сохранения
национальной самобытности.

КОММЕНТАРИЙ К2 ПРИМЕР 1

Говоря о бедности послевоенной деревни
(«колхоз наш не вылезал из долгов», «жила деревня огородами»), Распутин
подчеркивает, что «бедность быта никак не влияла на богатство души», а замечательные
судьбы его односельчан, свидетельствуют о богатстве души всего русского народа,
который, хоть и жил в трудах и всегда бедно,  но «рожал детей и воспитывал их, хранил традиции,
держался вместе и не гнался за «современностью». Можно, наверное, сказать, что
самобытность сохраняется в бедности и во внутреннем богатстве души. Таков мой
первый пример-иллюстрация, важный для понимания проблемы.

КОММЕНТАРИЙ К2 ПРИМЕР 2

Распутин считает, что его маленькая
деревня, как и многие другие «незаметные, полусонные» деревни России сохранили
дух и кость русского народа: нравственную стойкость, ясность и простоту уклада
жизни, а также самобытность характеров и красоту простого деревенского языка. По
мнению Распутина, сохранение самобытности возможно при сохранении простого
деревенского языка.  Это мой второй пример-иллюстрация,
важный для понимания проблемы.

КОММЕНТАРИЙ К2 СВЯЗЬ ПРИМЕРОВ

Эти примеры жизни послевоенной деревни: бедность быта,
но богатство души и красота языка, как считает Распутин, – залог сохранения национальной самобытности.
Эта связь бедности быта при богатстве души и богатстве языка, по мнению Валентина
Распутина, — основа русского народа.

АВТОРСКАЯ ПОЗИЦИЯ К3

Итак, рассказывая о своей деревне и
красоте родного языка, Распутин ставит проблему сохранения национальной
самобытности и считает, что нельзя «своё зарыть, а чужое, валом повалившее из
«красивых» стран, принять с великими почестями», что можно «обогатится родным,
удерживающим нас в отчих пределах».

ОБОСНОВАНИЕ СВОЕГО ОТНОШЕНИЯ К4

Мне, конечно, понятно, что национальная
самобытность виднее в деревне, а не в городе, и что в деревне может сохранится
«досельный русский язык». Также я понимаю, что, соприкоснувшись с естественной
природной жизнью ангарской деревни, городской человек может испытать «радость
исцеляющегося человека».

265 слов

ИСХОДНЫЙ ТЕКСТ

(1)Моё детство прошло в глухой ангарской деревне, в четырёхстах километрах от Иркутска. (2)Жили мы бедно, и не мы одни, вся деревня жила бедно, земли для хлебов были худородные, мошка (мелкий гнус) заедала скотину, которая днями во всё лето спасалась только под дымокуром и лишь на короткие ночные часы выбегала на выгон. (3)Да и сами мы ходили в сетках из конского волоса, натягиваемых на голову, мазались дёгтем. (4)Колхоз наш не вылезал из долгов, они время от времени списывались и снова нарастали, и жила деревня огородами. (5)Да ещё тайгой и Ангарой.

(6)Но бедность быта никак не влияла на богатство души. (7)Судьба моих односельчан и моей деревни почти во всех книгах. (8)И их, этих судеб, хватило бы ещё на многие. (9)Будь у меня три жизни и пиши я в десять раз быстрей (а я всегда писал медленно), то и тогда мне вполовину не выбрать судеб, которые складывались только в одной нашей деревне, тихой, незаметной, полусонной. (10)Но в этой неказистой деревне жила часть русского народа, пусть очень малая часть, но той же кости, того же духа, сохранившегося ещё и лучше, чем в людных местах, на семи ветрах. (11)Да и что такое «полусонная» деревня, если этот народ жил в беспрестанных трудах, играл свадьбы, рожал детей и воспитывал их, хранил традиции, держался вместе и не гнался за «современностью»?

(12)А как говорили у нас в деревне, как говорили! (13)Баско баяли – метко, точно, не растекаясь мыслью по древу. (14)У нас все знали уйму пословиц, без них речь не лепилась. (15)Все имели прозвища, пристававшие намертво. (16)Одним словом умели сказать многое, словесная мелочь была не в ходу. (17)Болтливость высмеивалась. (18)По русскому языку, да позволено будет так выразиться, ходили пешком, пo-рабочему, а не разъезжали в лимузинах. (19)И какая же это была живая речь! (20)И так мне хочется передать хотя бы часть этой простой красоты деревенского языка в своих книгах!

(21)Должен признаться я в грехе: было время, когда я, смущённый университетом, образованием, стал стыдиться своего деревенского языка, считать его несовременным. (22)О, эта «современность», скольким она закружила головы! (23)Позже я прочитал у Шукшина, что и он, попав в Москву, прикусывал своё простонародное слово, стараясь говорить на городской манер. (24)То же самое было и со мной в Иркутском университете. (25)Как же – ведь я изучал теперь Гомера и Шекспира! (26)Надо было соответствовать филологической выправке, не показывать себя лаптем. (27)Вынесенный из деревни язык, конечно, нуждался в обогащении… (28)Но в обогащении, а не замене. (29)Я и не подозревал, каким владел богатством, заталкивая его поглубже и с удовольствием названивая всякими «эквивалентами» и «экзистенциализмами». (30)И даже когда начал писать – начал вычурно, неестественно. (31)О самых первых своих опытах я стараюсь не вспоминать, там были и Хемингуэй, и Ремарк, и Борхерт. (32)Выручила бабушка, моя незабвенная Марья Герасимовна. (33)Когда я задумал рассказ о ней, тот самый, где она Василиса, эта самая Василиса решительно отказалась говорить на чужом языке. (34)Я и так и этак, послащивая городским, давал для утешения погорчить во рту деревенским – ничего не выходило. (35)Пришлось подчиниться. (36)Мне с самого начала следовало догадаться, что их «в одну телегу впрячь неможно». (37)Получив своё слово, Василиса сразу заговорила легко – и заставила освободиться от вычурной «книжности» и меня.

(38)Меня много упрекали за сибирский диалект, которым я пользуюсь якобы без меры. (39)Но что такое диалект? (40)Это местные прибавки к языку, заимствования от местных народов, подвёрнутые под нашу речь, обозначение областной предметности. (41)Пользоваться диалектом действительно нужно разумно. (42)Но ведь за диалект зачастую принимают сам досельный русский язык, его заглубленную позднейшими наростами корневую породу. (43)А её предлагают зарыть ещё глубже: своё зарыть, а чужое, валом повалившее из «красивых» стран, принять с великими почестями.

(44)Ничего плохого, я считаю, нет в том, если читатель, встретив незнакомое слово, пороется в памяти, пороется в словарях и – вспомнит, ещё на одну крупицу обогатится родным, удерживающим нас в отчих пределах. (45)Это не может быть только филологической радостью: смысловой звук, вставший на своё место, – это радость исцеляющегося человека.

(по В.Г. Распутину*)

* Валентин Григорьевич Распутин (1937–2015) — русский писатель и публицист, общественный деятель, один из наиболее значительных представителей «деревенской прозы».

 265 слов

Тема русской деревни в современной прозе (по повести В.Распутина “Прощание с Матерой”)

У каждого человека есть малая родина, которая является вселенной и частью души и сердца. Именно такое место занимает Матера в сердцах героев повести Валентина Распутина. От любви к малой родине берут истоки все книги В. Распутина. Не случайно в повести «Прощание с Матерой» легко прочитывается судьба родной деревни писателя – Атаманки, в годы строительства Братской ГЭС попавшей в зону затопления.

Матера – это и остров, и одноименная деревня. Триста лет обживали это место русские крестьяне. Неторопливо, размеренно, без спешки идёт жизнь на Матере. Всех принимала она, всем становилась матерью и заботливо вскармливала детей, и дети отвечали ей любовью. Не нужно было жителям острова ни квартиры, ни плиты газовой, ни отопления, не в этом они видели счастье. Была бы только возможность прикоснуться к родной земле, затопить печку, попить чаю из самовара, прожить всю жизнь рядом с могилками родителей, а когда наступит очередь, лечь рядом с ними. Но уходит Матера, уходит душа того мира.

Надумали построить на реке мощную электростанцию. Остров попал в зону затопления. Всю деревню надо было переселять в новый посёлок на берегу Ангары. Но эта перспектива не радовала стариков. Душа бабки Дарьи обливалась кровью, ведь в Матере не только она выросла, это родина её предков. А сама Дарья считала себя хранительницей традиций своего народа. Она искренне верит, что «нам Матеру на подержание только дали… чтобы обихаживали мы её с пользой и кормились».

И встают материнцы на защиту своей родины, пытаются спасти свою деревню, свою историю. Но что могут сделать старики и старухи против всемогущего начальника, который отдал приказ затопить Матеру, стереть её с лица земли? Для чужих этот остров всего лишь территория, зона затопления. Прежде всего новоявленные строители попытались снести на острове кладбище.

Размышляя над причинами вандализма, Дарья приходит к выводу, что в людях и в обществе стало упрочиваться чувство справедливости. «Народу стало много более, – размышляет она, – а совесть поди-ка та же… А наша совесть постарела, старуха стала, никто на неё не смотрит…». Для неё не понятен такой ход событий. Утрату совести герои Распутина связывают впрямую с отрывом человека от земли, от своих корней, от вековых традиций. К сожалению, остались верными Матере лишь старики и старухи. Молодость живёт будущим и спокойно расстаётся со своей малой родиной.

Но писатель заставляет задуматься, будет ли человек, покинувший свою родину, счастливым, и, сжигая мосты, покидая Матеру, не теряет ли он свою душу, свою нравственную опору?

Павлу, старшему сыну Дарьи, тяжелее всего. Он разрывается на два дома: нужно обустраивать жизнь в новом посёлке, но ещё не вывезена мать с Матеры. Ему трудно расстаться с материнской избой, с землёй предков: «Не больно терять это только тем, кто тут не жил не работал, не поливал своим потом каждую борозду», – считает он. Но и восстать против переселения Павел не в силах.

Андрею, внуку Дарьи, легче. Он уже вкусил новое. Его тянет к переменам: «Сейчас время такое живое… все, как говорится, в движении. Я хочу, чтобы было видно мою работу, чтоб она вечно осталась…» В его представлении, ГЭС – это вечность, а Матера – уже что-то отжившее. Андрею изменяет историческая память.

Итог плачевен… С карты Сибири исчезло целое селение, а вместе с ним – уникальные традиции и обычаи, которые на протяжении столетий формировали душу человека, его неповторимый характер.

Что же теперь будет с Андреем, мечтавшим о строительстве электростанции и пожертвовавшим счастьем своей малой родины? Что будет с Петрухой, готовым за деньги продать свой дом, свою деревню, отречься от матери? Что будет с Павлом, который мечется между деревней и посёлком, между островом и материком, между нравственным долгом и мелочной суетой и так и остаётся в финале повести в лодке посреди Ангары, не пристав ни к одному из берегов? Что будет с тем гармоничным миром, который для каждого человека становится святым местом на земле, как на Матере, где уцелел царственный листвень, где обитательницы – старухи-праведницы привечают неузнаваемого нигде, гонимого Богодума, странника, юродивого, «божьего человека»? Что будет с Россией?

Надежду на то, что Россия всё-таки не утратит своих корней, Распутин связывает с бабкой Дарьей. Она несёт в себе те духовные ценности, которые утрачиваются с надвигающейся городской цивилизацией: память, верность роду, преданность своей земле. Берегла она Матеру, доставшуюся ей от предков, и хотела передать в руки потомков. Но приходит последняя для Матеры весна и передавать родную землю некому. Да и сама земля скорее перестанет существовать, превратившись в дно искусственного моря.

«Если земля – территория, только, отношение к ней соответствующее. Землю – родную землю, Родину – освобождают, территорию захватывают… Кто мы на этой земле – хозяева или временные пришельцы: пришли, побыли, ни прошлого нам не нужно, ни будущего у нас нет?” – обращается к своим читателям В. Распутин. И его повесть – это напоминание о том, что истоки нравственности русского человека всегда находились в привязанности к земле и, утрачивая эту связь, мы теряем самое святое.

Распутин не против перемен, он не пытается в своей повести протестовать против нового, прогрессивного, а заставляет задуматься о таких преобразованиях в жизни, которые не истребили бы человеческого в человеке. В силах людей сберечь родную землю, не дать ей исчезнуть без следа, быть на ней не временным жильцом, а вечным её хранителем, чтобы потом не испытывать перед потомками горечь и стыд за утерю чего то родного, близкого твоему сердцу.

человек просмотрели эту страницу. Зарегистрируйся или войди и узнай сколько человек из твоей школы уже списали это сочинение.

/ Сочинения / Распутин В. / Прощание с Матерой / Тема русской деревни в современной прозе (по повести В.Распутина “Прощание с Матерой”)

Смотрите также по произведению “Прощание с Матерой”:

«Тема русской деревни в современной прозе (по повести В. Распутина «Прощание с Матерой»)»

У каждого человека есть малая родина, которая является вселенной и частью души и сердца. Именно такое место занимает Матера в сердцах героев повести Валентина Распутина. От любви к малой родине берут истоки все книги В. Распутина. Не случайно в повести «Прощание с Матерой» легко прочитывается судьба родной деревни писателя — Атаманки, в годы строительства Братской ГЭС попавшей в зону затопления.

Матера — это и остров, и одноименная деревня. Триста лет обживали это место русские крестьяне. Неторопливо, размеренно, без спешки идёт жизнь на Матере. Всех принимала она, всем становилась матерью и заботливо вскармливала детей, и дети отвечали ей любовью. Не нужно было жителям острова ни квартиры, ни плиты газовой, ни отопления, не в этом они видели счастье. Была бы только возможность прикоснуться к родной земле, затопить печку, попить чаю из самовара, прожить всю жизнь рядом с могилками родителей, а когда наступит очередь, лечь рядом с ними. Но уходит Матера, уходит душа того мира.

Надумали построить на реке мощную электростанцию. Остров попал в зону затопления. Всю деревню надо было переселять в новый посёлок на берегу Ангары. Но эта перспектива не радовала стариков. Душа бабки Дарьи обливалась кровью, ведь в Матере не только она выросла, это родина её предков. А сама Дарья считала себя хранительницей традиций своего народа. Она искренне верит, что «нам Матеру на подержание только дали… чтобы обихаживали мы её с пользой и кормились».

И встают материнцы на защиту своей родины, пытаются спасти свою деревню, свою историю. Но что могут сделать старики и старухи против всемогущего начальника, который отдал приказ затопить Матеру, стереть её с лица земли? Для чужих этот остров всего лишь территория, зона затопления. Прежде всего новоявленные строители попытались снести на острове кладбище.

Размышляя над причинами вандализма, Дарья приходит к выводу, что в людях и в обществе стало упрочиваться чувство справедливости. «Народу стало много более, — размышляет она, — а совесть поди-ка та же… А наша совесть постарела, старуха стала, никто на неё не смотрит…». Для неё не понятен такой ход событий. Утрату совести герои Распутина связывают впрямую с отрывом человека от земли, от своих корней, от вековых традиций. К сожалению, остались верными Матере лишь старики и старухи. Молодость живёт будущим и спокойно расстаётся со своей малой родиной.

Но писатель заставляет задуматься, будет ли человек, покинувший свою родину, счастливым, и, сжигая мосты, покидая Матеру, не теряет ли он свою душу, свою нравственную опору?

Павлу, старшему сыну Дарьи, тяжелее всего. Он разрывается на два дома: нужно обустраивать жизнь в новом посёлке, но ещё не вывезена мать с Матеры. Ему трудно расстаться с материнской избой, с землёй предков: «Не больно терять это только тем, кто тут не жил не работал, не поливал своим потом каждую борозду», — считает он. Но и восстать против переселения Павел не в силах.

Андрею, внуку Дарьи, легче. Он уже вкусил новое. Его тянет к переменам: «Сейчас время такое живое… все, как говорится, в движении. Я хочу, чтобы было видно мою работу, чтоб она вечно осталась…» В его представлении, ГЭС — это вечность, а Матера — уже что-то отжившее. Андрею изменяет историческая память.

Итог плачевен… С карты Сибири исчезло целое селение, а вместе с ним — уникальные традиции и обычаи, которые на протяжении столетий формировали душу человека, его неповторимый характер.

Что же теперь будет с Андреем, мечтавшим о строительстве электростанции и пожертвовавшим счастьем своей малой родины? Что будет с Петрухой, готовым за деньги продать свой дом, свою деревню, отречься от матери? Что будет с Павлом, который мечется между деревней и посёлком, между островом и материком, между нравственным долгом и мелочной суетой и так и остаётся в финале повести в лодке посреди Ангары, не пристав ни к одному из берегов? Что будет с тем гармоничным миром, который для каждого человека становится святым местом на земле, как на Матере, где уцелел царственный листвень, где обитательницы — старухи-праведницы привечают неузнаваемого нигде, гонимого Богодума, странника, юродивого, «божьего человека»? Что будет с Россией?

Надежду на то, что Россия всё-таки не утратит своих корней, Распутин связывает с бабкой Дарьей. Она несёт в себе те духовные ценности, которые утрачиваются с надвигающейся городской цивилизацией: память, верность роду, преданность своей земле. Берегла она Матеру, доставшуюся ей от предков, и хотела передать в руки потомков. Но приходит последняя для Матеры весна и передавать родную землю некому. Да и сама земля скорее перестанет существовать, превратившись в дно искусственного моря.

«Если земля — территория, только, отношение к ней соответствующее. Землю — родную землю, Родину — освобождают, территорию захватывают… Кто мы на этой земле — хозяева или временные пришельцы: пришли, побыли, ни прошлого нам не нужно, ни будущего у нас нет?» — обращается к своим читателям В. Распутин. И его повесть — это напоминание о том, что истоки нравственности русского человека всегда находились в привязанности к земле и, утрачивая эту связь, мы теряем самое святое.

Распутин не против перемен, он не пытается в своей повести протестовать против нового, прогрессивного, а заставляет задуматься о таких преобразованиях в жизни, которые не истребили бы человеческого в человеке. В силах людей сберечь родную землю, не дать ей исчезнуть без следа, быть на ней не временным жильцом, а вечным её хранителем, чтобы потом не испытывать перед потомками горечь и стыд за утерю чего-то родного, близкого твоему сердцу.

Тема русской деревни в современной прозе (по повести В.Распутина “Прощание с Матерой”)

У каждого человека есть малая родина, которая является вселенной и частью души и сердца. Именно такое место занимает Матера в сердцах героев повести Валентина Распутина. От любви к малой родине берут истоки все книги В. Распутина. Не случайно в повести «Прощание с Матерой» легко прочитывается судьба родной деревни писателя – Атаманки, в годы строительства Братской ГЭС попавшей в зону затопления.

Матера – это и остров, и одноименная деревня. Триста лет обживали это место русские крестьяне. Неторопливо, размеренно, без спешки идёт жизнь на Матере. Всех принимала она, всем становилась матерью и заботливо вскармливала детей, и дети отвечали ей любовью. Не нужно было жителям острова ни квартиры, ни плиты газовой, ни отопления, не в этом они видели счастье. Была бы только возможность прикоснуться к родной земле, затопить печку, попить чаю из самовара, прожить всю жизнь рядом с могилками родителей, а когда наступит очередь, лечь рядом с ними. Но уходит Матера, уходит душа того мира.

Надумали построить на реке мощную электростанцию. Остров попал в зону затопления. Всю деревню надо было переселять в новый посёлок на берегу Ангары. Но эта перспектива не радовала стариков. Душа бабки Дарьи обливалась кровью, ведь в Матере не только она выросла, это родина её предков. А сама Дарья считала себя хранительницей традиций своего народа. Она искренне верит, что «нам Матеру на подержание только дали… чтобы обихаживали мы её с пользой и кормились».

И встают материнцы на защиту своей родины, пытаются спасти свою деревню, свою историю. Но что могут сделать старики и старухи против всемогущего начальника, который отдал приказ затопить Матеру, стереть её с лица земли? Для чужих этот остров всего лишь территория, зона затопления. Прежде всего новоявленные строители попытались снести на острове кладбище.

Размышляя над причинами вандализма, Дарья приходит к выводу, что в людях и в обществе стало упрочиваться чувство справедливости. «Народу стало много более, – размышляет она, – а совесть поди-ка та же… А наша совесть постарела, старуха стала, никто на неё не смотрит…». Для неё не понятен такой ход событий. Утрату совести герои Распутина связывают впрямую с отрывом человека от земли, от своих корней, от вековых традиций. К сожалению, остались верными Матере лишь старики и старухи. Молодость живёт будущим и спокойно расстаётся со своей малой родиной.

Но писатель заставляет задуматься, будет ли человек, покинувший свою родину, счастливым, и, сжигая мосты, покидая Матеру, не теряет ли он свою душу, свою нравственную опору?

Павлу, старшему сыну Дарьи, тяжелее всего. Он разрывается на два дома: нужно обустраивать жизнь в новом посёлке, но ещё не вывезена мать с Матеры. Ему трудно расстаться с материнской избой, с землёй предков: «Не больно терять это только тем, кто тут не жил не работал, не поливал своим потом каждую борозду», – считает он. Но и восстать против переселения Павел не в силах.

Андрею, внуку Дарьи, легче. Он уже вкусил новое. Его тянет к переменам: «Сейчас время такое живое… все, как говорится, в движении. Я хочу, чтобы было видно мою работу, чтоб она вечно осталась…» В его представлении, ГЭС – это вечность, а Матера – уже что-то отжившее. Андрею изменяет историческая память.

Итог плачевен… С карты Сибири исчезло целое селение, а вместе с ним – уникальные традиции и обычаи, которые на протяжении столетий формировали душу человека, его неповторимый характер.

Что же теперь будет с Андреем, мечтавшим о строительстве электростанции и пожертвовавшим счастьем своей малой родины? Что будет с Петрухой, готовым за деньги продать свой дом, свою деревню, отречься от матери? Что будет с Павлом, который мечется между деревней и посёлком, между островом и материком, между нравственным долгом и мелочной суетой и так и остаётся в финале повести в лодке посреди Ангары, не пристав ни к одному из берегов? Что будет с тем гармоничным миром, который для каждого человека становится святым местом на земле, как на Матере, где уцелел царственный листвень, где обитательницы – старухи-праведницы привечают неузнаваемого нигде, гонимого Богодума, странника, юродивого, «божьего человека»? Что будет с Россией?

Надежду на то, что Россия всё-таки не утратит своих корней, Распутин связывает с бабкой Дарьей. Она несёт в себе те духовные ценности, которые утрачиваются с надвигающейся городской цивилизацией: память, верность роду, преданность своей земле. Берегла она Матеру, доставшуюся ей от предков, и хотела передать в руки потомков. Но приходит последняя для Матеры весна и передавать родную землю некому. Да и сама земля скорее перестанет существовать, превратившись в дно искусственного моря.

«Если земля – территория, только, отношение к ней соответствующее. Землю – родную землю, Родину – освобождают, территорию захватывают… Кто мы на этой земле – хозяева или временные пришельцы: пришли, побыли, ни прошлого нам не нужно, ни будущего у нас нет?” – обращается к своим читателям В. Распутин. И его повесть – это напоминание о том, что истоки нравственности русского человека всегда находились в привязанности к земле и, утрачивая эту связь, мы теряем самое святое.

Распутин не против перемен, он не пытается в своей повести протестовать против нового, прогрессивного, а заставляет задуматься о таких преобразованиях в жизни, которые не истребили бы человеческого в человеке. В силах людей сберечь родную землю, не дать ей исчезнуть без следа, быть на ней не временным жильцом, а вечным её хранителем, чтобы потом не испытывать перед потомками горечь и стыд за утерю чего то родного, близкого твоему сердцу.

Тема русской деревни в повести Распутина Прощание с Матерой (сочинение)

Целые поколения, преодолевая пласты времени, жили для того, чтобы ты появился на свет. Двое, а потом еще двое, и еще — именно те, единственные, — не разминулись во времени и пространстве, выжили друг для друга среди опасностей и болезней для того, чтобы на свет появился ты. «Что же должен чувствовать человек, ради которого жили поколения. », — спрашивает Валентин Распутин в повести «Прощание с Матерой», одном из значительных, быть может, даже итоговом произведении замечательного пласта отечественной словесности, условно называемого «деревенской литературой». И писатель отвечает на этот вопрос удивительным, уникальным по своему драматическому психологизму и эмоциональной насыщенности образом главной героини произведения — старухи Дарьи.

«И опять наступила весна, своя в своем нескончаемом ряду, но последняя для Матеры, для острова и деревни, носящих одно название», — последняя потому, что пошли слухи, будто остров затопят, а жителей перевезут в строящийся за Ангарой новый поселок. Слухи были верные, и их хватило для того, чтобы внести разлад в налаженную веками жизнь деревни: неухоженными стали огороды, опустели некоторые избы, покосились заборы. Эта деревня многое повидала на своем веку за три с лишним сотни лет. Но такое на ее веку было в первый и, видно, теперь уж в последний раз. Осенью, с окончанием строительства плотины для электростанции, вода поднимется, а перед тем деревню пустят под огонь, остров очистят, и прости-прощай. Все знали об этом. Но знать — одно, а поверить в такое — совсем другое, не каждый и сможет. Особенно если вся жизнь прошла тут, если каждый куст и пригорок знакомы, с любым местом связано что-то памятное. Если тут и отец твой с матерью похоронены, и дед с бабкой. Вроде бы, давно уж и нет их на свете, но как же без них-то совсем, когда все в воду уйдет? Это — как без памяти.

Мы постепенно знакомимся с Матерой и ее историей, что позволяет не только привыкнуть ко времени и месту действия, но и сродниться с ними. Вначале автор знакомит нас с островом и деревней. Это как бы взгляд с высоты птичьего полета, некий общий пока портрет. Потом мы знакомимся с главной героиней произведения, «самой старой из старух» Дарьей, с прочими обитателями острова. Знакомимся не поверхностно, а сразу погружаемся в их быт, заботы, судьбы, начинаем догадываться, как они жили, видим, каковы они и что для них ценно. Здесь начинается в повествовании то теснейшее переплетение человеческих жизней и судьбы Матеры, которое будет прослеживаться, углубляться и исследоваться на протяжении всего произведения.

С первых страниц повести автор уделяет большое внимание Дарье, этой цельной сильной личности. Ее образ и есть тот философский эпицентр, от которого в немалой степени зависит происходящее. Влияние Дарьи на односельчан велико и обоснованно. О том, какова она, мы можем составить представление из первых же штрихов к ее портрету: «Старуха Дарья, высокая и поджарая…»; у нее «строгое бескровное лицо с провалившимися щеками». «Несмотря на годы, была старуха Дарья пока на своих ногах, владела руками, справляла посильную и все-таки немаленькую работу по хозяйству ». Все в ее хозяйстве прочно и слажено, прибрано и ухожено — и затевалось надолго, и продолжается без сучка и задоринки, по заведенному порядку.

Матера приучила людей к неторопливой деловитости, к труду, связывающему прошлое и будущее в узел настоящего. Но прежде сами люди возделали эту землю, обжили ее, обиходили. Жители Матеры давно уже стали одним целым, и потому особенно остро воспринимается начинающееся несоответствие настроя материнцев и природы, которая еще не знает о предстоящей беде, а если и догадывается, то единственное, чем может ответить, — своею невозмутимостью: «…кругом благодать, такой покой и мир, так густо и свежо сияла перед глазами зелень, еще более приподнявшаяся, возвысившая над водой остров, с таким чистым, веселым перезвоном на камнях катилась Ангара, и так все казалось прочным, веч – ным, что ни во что не верилось — ни в переезд, ни в затопление, ни в расставание». Старухи словно принимают на себя боль природы, давая ей возможность последние месяцы остаться естественной. Перед нами предстает еще один важный герой, со странным именем Богодул. Это старик, выговаривающий всего несколько слов, да и те ему не нужны — его и так научились понимать, потому что живет он на острове одному Богу известно сколько. Не из-за экзотической чудаковатости, а благодаря внутреннему благород ству, словно компенсирующему внешнюю безобразность, этот герой воспринимается не иначе, как своеобразный дух Матеры, наиболее явно демонстрирующий связь природы с человеком. И именно он, а не кто-то другой приносит весть, побудившую героев перейти от пассивного состояния к активным действиям, — весть, с которой начинается одно из основных событий сюжета. Войдя к пьющим чай старухам, он возвестил: «Мертвых грабют!». С этого начинается тот этический, философский конфликт, который приобретает затем форму противостояния памяти и беспамятства, времени и временности, ценности и цены. Многое могли бы старухи снести молча, безропотно, многое, но не это: «Мертвых грабют!» — что в их сознании оценивается однозначно: совершают надругательство. Именно этот конфликт демонстрирует разное отношение людей к одному и тому же: что для одних свято, то для других буднично, что для одних вечно, то для других бренно. Так, для работников санэпидемстанции все это — чужое, абстрактное, к чему они не имеют отношения: приказали — выполняют. Для Дарьи и других материнцев кладбище — нечто святое, быть может, крепче всего связывающее их с жизнью. Не зря даже сдержанная Дарья ударила одного из мужиков палкой, со справедливым гневом вопрошая: «А ты их тут хоронил? Отец, мать у тебя тут лежат? Ребяты лежат? Не было у тебя, поганца, отца с матерью. Ты не человек. У какого человека духу хватит?!».

«Неуважение к предкам есть первый признак безнравственности », — говорил Пушкин. И в этом смысле материнцы являют собою как раз образец людей высочайшей нравственности. Они чувствуют и свою вину, что не смогли, не успели противостоять, упредить содеянное. Их готовность защищать кладбище буквально с оружием в руках — это естественная потребность нравственного человека отстаивать честь своего рода, тех, кто дал ему жизнь и кто уже не в состоянии постоять за себя, но кто уходил в мир иной в уверенности, что это сделают потомки — не дадут в обиду. Иначе, зачем они? Как мы относимся к предкам — далеким ли, близким ли, — так и к нам будут относиться наши потомки, беря пример с нас. Случай на кладбище — это действительно глубокая рана, психологическая травма, тем более усугубленная пошлым и кощунственным «объяснением »: мол, по будущему морю по едут интуристы, а тут плавают вымытые водой кресты, — как будто это и есть самое важное. Такие моральные качества и чувства, как благородство, верность, уважение, гордость, любовь, стыд не существуют в отвлеченном виде — они должны подтверждаться поступками. Именно поступки, дела, а не слова и благие намерения доказывают, каков человек и каковы его принципы. Поэтому человеческая память — как хранительница нравственного опыта предыдущих поколений — играет первостепенную роль в становлении человека как личности. А без ощущения человеком связи с прошлым он становится ущербным недочеловеком.

Изображая несколько поколений одной семьи, писатель достаточно прозрачно высказывает мысль о том, что чем ближе к настоящему, тем связь поколений все слабее. Вот старуха Дарья, пятидесятилетний Павел и его сын, Дарьин внук Андрей. Дарья до слова помнит завет своего отца: «Живи, на то тебе жить выпало… живи, шевелись, чтоб покрепче зацепить нас с белым светом, занозить в ем, что мы были». И она свято чтит память об ушедших и тем самым достигает внутреннего ощущения исполненности долга перед ними. Сын ее, Павел, настроен уже менее решительно, он понимает мать, но то, что ее волнует, — для него не самое главное: пообещав выполнить ее просьбу, он так и не сделает этого. А Андрей и вовсе не понимает, о чем речь, всерьез ли бабка заводит столь странный разговор. Для него не представляет сложности принять решение пойти строить именно ту плотину, из-за которой и будет затоплен остров. Его влекут и вдохновляют достижения научно-технической революции, прогресс, по сравнению с которым Матера — лишь частный случай, песчинка. Их поистине философский спор с бабкой, видимо, оставляет какие-то следы в его сознании, но переубедить его Дарье уже не удается. Дело ведь не в том, что прогресс плох, — нет, он необходим. Вопрос в том, насколько он нравственно обеспечен, насколько учтена им душа человека и сам человек не как придаток прогресса, а как потребитель его достижений. Повесть, появившаяся за несколько лет до начала обсуждения проекта поворота рек, воспринимается как предупреждение. По страдают не только десятки и сотни подобных островов и деревень, пострадают тысячи человек, тем более что далеко не все они похожи на Дарью. Такие, как Андрей, будут созидать, разрушая, и когда задумаются, будет уже поздно: сожженные дотла избы не восстанавливаются, надорванные сердца не излечиваются. Рушится Матера со всех сторон. Но среди начинающихся пожаров, среди вырубок и надругательств сохраняется все же нечто стержневое, прочное, что и держит в уверенности: нет, Матера не погибнет до конца, такое не может исчезнуть бесследно. Это нечто — не только отвоеванное кладбище, но и тот устойчивый миропорядок, расставание с которым хочет предотвратить старшее поколение.

Дарья — как «царский листвень», которому в повести отведена целая глава. До него тоже добрались чужие руки, которым приказано очистить, оголить остров. Они рубили листвень топором — но топор отскакивал обратно, пытались пилить — не брала его ствол пила, поджигали — но огонь не приставал. Эта притча напрямую связана с образом Дарьи, с ее внутренней крепостью, глубокими корнями, нежеланием и неумением поступаться вечным во имя временного, бренного. Кажется, что не мимо Матеры, а мимо нее прошли века, и из каждого века она брала только плодоносное, жизнетворное, что теперь оберегала в надежде если и не передать по наследству, то хотя бы сохранить, коли уж наследникам эта ноша не по плечу. Земля и человек на ней, природа и люди — это единство, которое со времен сотворения мира было незыблемым и которое рушится теперь с затоплением острова. И это единство Дарья продолжает сохранять в себе.

Повесть так композиционно построена, что, несмотря на разорения и пожары, несмотря на внешнее подчинение грубой силе, Матера не теряет высоты своего духа: мы видим так и не покорившийся листвень, видим уважительнейшее, благоговейное отношение Дарьи к родовому гнезду. Затем, словно болевая вспышка, возникает пугающая старух перспектива переезда в новый поселок, где уже умер от тоски Егор. И, наконец, в последней главе сама природа словно прячет на время остров от недобрых людей в густом тумане — то ли заблудилась Матера в торопящемся веке, то ли надо ее любой ценою сохранить для будущего. В этих завершающих главах обряжение Дарьей избы — глава особая, она как прощальный речитатив, реквием. Превозмогая усталость, старуха белит избу, подмазывает печь, моет подоконники, пол и окна. И «чем меньше оставалось дела, меньше оставалось и ее. Казалось, они должны были изойти враз, только того Дарье и хотелось». Но судьба распорядилась иначе: долго еще, всю ночь, оплакивала Дарья избу сухими слезами, и изба словно понимала, что с нею делают. И, видно, кому-то это было нужно: этот поступок Дарьи даже у одного из поджигателей вызвал уважение — дом они собирались сжечь завтра. Сама Дарья, простясь с домом, помнила только, что шла и шла, сама не зная куда, — до вечера старухи не могли ее найти. А рядом все время бежал невиданный ранее зверек и смотрел ей в глаза.

В повести «Прощание с Матерой», как ни в каком другом произведении Распутина, равноправным действующим лицом становится природа, играющая огромную роль с первой главы (обещание весны) по заключительную (туман, прячущий остров). Природа и символико-фантастический ряд позволяют воспринимать Матеру как самостоятельную часть вселенной, модель мира, призванного жить, но приговоренного к уничтожению теми, кому сам этот мир дал право первого вздоха и готов принять вздох последний. Словно в другом уже мире — непривычном, ирреальном — находятся последние обитатели острова: и разговор их странен, и самих их в темноте можно различить лишь на ощупь. Есть ли они, нет ли их? Есть ли Матера, была ли она? Или, по словам Дарьи, «и о Матере люди, которые останутся, будут вспоминать не больше, чем о прошлогоднем снеге? Если даже о родных своих забывают так скоро?». …Во время одного из споров с внуком Дарья уверенно сказала: «Думаешь, люди не понимают, что не надо Матеру топить? Понимают они. А все ж таки топют.

— Значит, нельзя по-другому…

— А нельзя, дак вы возьмите и срежьте Матеру… Срежьте ее и отведите, где земля стоит, поставьте рядышком. Господь когды землю отпускал, он ни одной сажени никому лишней не дал. А вам она лишняя стала. Отведите и пущай будет. Вам сгодится и внукам вашим послужит. Оне вам спасибо скажут.

— Нету, бабушка, таких машин. Таких не придумали.

— Думали б, дак придумали бы».

…Много еще таких островов на реках, и плотин, наверное, немало еще будет построено. А машин подобных и по сей день не придумано. А может, не только о машинах думать нам надо? Может, и к рассуждениям старухи Дарьи о душе стоит прислушаться? Она все-таки немало на свете пожила. Зла не делала, а виноватой себя чувствовала. Чью же вину на себя принимала? Не нашу ли?

Сочинение: Тема русской деревни в повести Распутина Прощание с Матерой

Целые поколения, преодолевая пласты времени, жили для того, чтобы ты появился на свет. Двое, а потом еще двое, и еще — именно те, единственные, — не разминулись во времени и пространстве, выжили друг для друга среди опасностей и болезней для того, чтобы на свет появился ты. «Что же должен чувствовать человек, ради которого жили поколения. », — спрашивает Валентин Распутин в повести «Прощание с Матерой», одном из значительных, быть может, даже итоговом произведении замечательного пласта отечественной словесности, условно называемого «деревенской литературой». И писатель отвечает на этот вопрос удивительным, уникальным по своему драматическому психологизму и эмоциональной насыщенности образом главной героини произведения — старухи Дарьи.

«И опять наступила весна, своя в своем нескончаемом ряду, но последняя для Матеры, для острова и деревни, носящих одно название», — последняя потому, что пошли слухи, будто остров затопят, а жителей перевезут в строящийся за Ангарой новый поселок. Слухи были верные, и их хватило для того, чтобы внести разлад в налаженную веками жизнь деревни: неухоженными стали огороды, опустели некоторые избы, покосились заборы. Эта деревня многое повидала на своем веку за три с лишним сотни лет. Но такое на ее веку было в первый и, видно, теперь уж в последний раз. Осенью, с окончанием строительства плотины для электростанции, вода поднимется, а перед тем деревню пустят под огонь, остров очистят, и прости-прощай. Все знали об этом. Но знать — одно, а поверить в такое — совсем другое, не каждый и сможет. Особенно если вся жизнь прошла тут, если каждый куст и пригорок знакомы, с любым местом связано что-то памятное. Если тут и отец твой с матерью похоронены, и дед с бабкой. Вроде бы, давно уж и нет их на свете, но как же без них-то совсем, когда все в воду уйдет? Это — как без памяти.

Мы постепенно знакомимся с Матерой и ее историей, что позволяет не только привыкнуть ко времени и месту действия, но и сродниться с ними. Вначале автор знакомит нас с островом и деревней. Это как бы взгляд с высоты птичьего полета, некий общий пока портрет. Потом мы знакомимся с главной героиней произведения, «самой старой из старух» Дарьей, с прочими обитателями острова. Знакомимся не поверхностно, а сразу погружаемся в их быт, заботы, судьбы, начинаем догадываться, как они жили, видим, каковы они и что для них ценно. Здесь начинается в повествовании то теснейшее переплетение человеческих жизней и судьбы Матеры, которое будет прослеживаться, углубляться и исследоваться на протяжении всего произведения.

С первых страниц повести автор уделяет большое внимание Дарье, этой цельной сильной личности. Ее образ и есть тот философский эпицентр, от которого в немалой степени зависит происходящее. Влияние Дарьи на односельчан велико и обоснованно. О том, какова она, мы можем составить представление из первых же штрихов к ее портрету: «Старуха Дарья, высокая и поджарая…»; у нее «строгое бескровное лицо с провалившимися щеками». «Несмотря на годы, была старуха Дарья пока на своих ногах, владела руками, справляла посильную и все-таки немаленькую работу по хозяйству ». Все в ее хозяйстве прочно и слажено, прибрано и ухожено — и затевалось надолго, и продолжается без сучка и задоринки, по заведенному порядку.

Матера приучила людей к неторопливой деловитости, к труду, связывающему прошлое и будущее в узел настоящего. Но прежде сами люди возделали эту землю, обжили ее, обиходили. Жители Матеры давно уже стали одним целым, и потому особенно остро воспринимается начинающееся несоответствие настроя материнцев и природы, которая еще не знает о предстоящей беде, а если и догадывается, то единственное, чем может ответить, — своею невозмутимостью: «…кругом благодать, такой покой и мир, так густо и свежо сияла перед глазами зелень, еще более приподнявшаяся, возвысившая над водой остров, с таким чистым, веселым перезвоном на камнях катилась Ангара, и так все казалось прочным, веч – ным, что ни во что не верилось — ни в переезд, ни в затопление, ни в расставание». Старухи словно принимают на себя боль природы, давая ей возможность последние месяцы остаться естественной. Перед нами предстает еще один важный герой, со странным именем Богодул. Это старик, выговаривающий всего несколько слов, да и те ему не нужны — его и так научились понимать, потому что живет он на острове одному Богу известно сколько. Не из-за экзотической чудаковатости, а благодаря внутреннему благород ству, словно компенсирующему внешнюю безобразность, этот герой воспринимается не иначе, как своеобразный дух Матеры, наиболее явно демонстрирующий связь природы с человеком. И именно он, а не кто-то другой приносит весть, побудившую героев перейти от пассивного состояния к активным действиям, — весть, с которой начинается одно из основных событий сюжета. Войдя к пьющим чай старухам, он возвестил: «Мертвых грабют!». С этого начинается тот этический, философский конфликт, который приобретает затем форму противостояния памяти и беспамятства, времени и временности, ценности и цены. Многое могли бы старухи снести молча, безропотно, многое, но не это: «Мертвых грабют!» — что в их сознании оценивается однозначно: совершают надругательство. Именно этот конфликт демонстрирует разное отношение людей к одному и тому же: что для одних свято, то для других буднично, что для одних вечно, то для других бренно. Так, для работников санэпидемстанции все это — чужое, абстрактное, к чему они не имеют отношения: приказали — выполняют. Для Дарьи и других материнцев кладбище — нечто святое, быть может, крепче всего связывающее их с жизнью. Не зря даже сдержанная Дарья ударила одного из мужиков палкой, со справедливым гневом вопрошая: «А ты их тут хоронил? Отец, мать у тебя тут лежат? Ребяты лежат? Не было у тебя, поганца, отца с матерью. Ты не человек. У какого человека духу хватит?!».

«Неуважение к предкам есть первый признак безнравственности », — говорил Пушкин. И в этом смысле материнцы являют собою как раз образец людей высочайшей нравственности. Они чувствуют и свою вину, что не смогли, не успели противостоять, упредить содеянное. Их готовность защищать кладбище буквально с оружием в руках — это естественная потребность нравственного человека отстаивать честь своего рода, тех, кто дал ему жизнь и кто уже не в состоянии постоять за себя, но кто уходил в мир иной в уверенности, что это сделают потомки — не дадут в обиду. Иначе, зачем они? Как мы относимся к предкам — далеким ли, близким ли, — так и к нам будут относиться наши потомки, беря пример с нас. Случай на кладбище — это действительно глубокая рана, психологическая травма, тем более усугубленная пошлым и кощунственным «объяснением »: мол, по будущему морю по едут интуристы, а тут плавают вымытые водой кресты, — как будто это и есть самое важное. Такие моральные качества и чувства, как благородство, верность, уважение, гордость, любовь, стыд не существуют в отвлеченном виде — они должны подтверждаться поступками. Именно поступки, дела, а не слова и благие намерения доказывают, каков человек и каковы его принципы. Поэтому человеческая память — как хранительница нравственного опыта предыдущих поколений — играет первостепенную роль в становлении человека как личности. А без ощущения человеком связи с прошлым он становится ущербным недочеловеком.

Изображая несколько поколений одной семьи, писатель достаточно прозрачно высказывает мысль о том, что чем ближе к настоящему, тем связь поколений все слабее. Вот старуха Дарья, пятидесятилетний Павел и его сын, Дарьин внук Андрей. Дарья до слова помнит завет своего отца: «Живи, на то тебе жить выпало… живи, шевелись, чтоб покрепче зацепить нас с белым светом, занозить в ем, что мы были». И она свято чтит память об ушедших и тем самым достигает внутреннего ощущения исполненности долга перед ними. Сын ее, Павел, настроен уже менее решительно, он понимает мать, но то, что ее волнует, — для него не самое главное: пообещав выполнить ее просьбу, он так и не сделает этого. А Андрей и вовсе не понимает, о чем речь, всерьез ли бабка заводит столь странный разговор. Для него не представляет сложности принять решение пойти строить именно ту плотину, из-за которой и будет затоплен остров. Его влекут и вдохновляют достижения научно-технической революции, прогресс, по сравнению с которым Матера — лишь частный случай, песчинка. Их поистине философский спор с бабкой, видимо, оставляет какие-то следы в его сознании, но переубедить его Дарье уже не удается. Дело ведь не в том, что прогресс плох, — нет, он необходим. Вопрос в том, насколько он нравственно обеспечен, насколько учтена им душа человека и сам человек не как придаток прогресса, а как потребитель его достижений. Повесть, появившаяся за несколько лет до начала обсуждения проекта поворота рек, воспринимается как предупреждение. По страдают не только десятки и сотни подобных островов и деревень, пострадают тысячи человек, тем более что далеко не все они похожи на Дарью. Такие, как Андрей, будут созидать, разрушая, и когда задумаются, будет уже поздно: сожженные дотла избы не восстанавливаются, надорванные сердца не излечиваются. Рушится Матера со всех сторон. Но среди начинающихся пожаров, среди вырубок и надругательств сохраняется все же нечто стержневое, прочное, что и держит в уверенности: нет, Матера не погибнет до конца, такое не может исчезнуть бесследно. Это нечто — не только отвоеванное кладбище, но и тот устойчивый миропорядок, расставание с которым хочет предотвратить старшее поколение.

Дарья — как «царский листвень», которому в повести отведена целая глава. До него тоже добрались чужие руки, которым приказано очистить, оголить остров. Они рубили листвень топором — но топор отскакивал обратно, пытались пилить — не брала его ствол пила, поджигали — но огонь не приставал. Эта притча напрямую связана с образом Дарьи, с ее внутренней крепостью, глубокими корнями, нежеланием и неумением поступаться вечным во имя временного, бренного. Кажется, что не мимо Матеры, а мимо нее прошли века, и из каждого века она брала только плодоносное, жизнетворное, что теперь оберегала в надежде если и не передать по наследству, то хотя бы сохранить, коли уж наследникам эта ноша не по плечу. Земля и человек на ней, природа и люди — это единство, которое со времен сотворения мира было незыблемым и которое рушится теперь с затоплением острова. И это единство Дарья продолжает сохранять в себе.

Повесть так композиционно построена, что, несмотря на разорения и пожары, несмотря на внешнее подчинение грубой силе, Матера не теряет высоты своего духа: мы видим так и не покорившийся листвень, видим уважительнейшее, благоговейное отношение Дарьи к родовому гнезду. Затем, словно болевая вспышка, возникает пугающая старух перспектива переезда в новый поселок, где уже умер от тоски Егор. И, наконец, в последней главе сама природа словно прячет на время остров от недобрых людей в густом тумане — то ли заблудилась Матера в торопящемся веке, то ли надо ее любой ценою сохранить для будущего. В этих завершающих главах обряжение Дарьей избы — глава особая, она как прощальный речитатив, реквием. Превозмогая усталость, старуха белит избу, подмазывает печь, моет подоконники, пол и окна. И «чем меньше оставалось дела, меньше оставалось и ее. Казалось, они должны были изойти враз, только того Дарье и хотелось». Но судьба распорядилась иначе: долго еще, всю ночь, оплакивала Дарья избу сухими слезами, и изба словно понимала, что с нею делают. И, видно, кому-то это было нужно: этот поступок Дарьи даже у одного из поджигателей вызвал уважение — дом они собирались сжечь завтра. Сама Дарья, простясь с домом, помнила только, что шла и шла, сама не зная куда, — до вечера старухи не могли ее найти. А рядом все время бежал невиданный ранее зверек и смотрел ей в глаза.

В повести «Прощание с Матерой», как ни в каком другом произведении Распутина, равноправным действующим лицом становится природа, играющая огромную роль с первой главы (обещание весны) по заключительную (туман, прячущий остров). Природа и символико-фантастический ряд позволяют воспринимать Матеру как самостоятельную часть вселенной, модель мира, призванного жить, но приговоренного к уничтожению теми, кому сам этот мир дал право первого вздоха и готов принять вздох последний. Словно в другом уже мире — непривычном, ирреальном — находятся последние обитатели острова: и разговор их странен, и самих их в темноте можно различить лишь на ощупь. Есть ли они, нет ли их? Есть ли Матера, была ли она? Или, по словам Дарьи, «и о Матере люди, которые останутся, будут вспоминать не больше, чем о прошлогоднем снеге? Если даже о родных своих забывают так скоро?». …Во время одного из споров с внуком Дарья уверенно сказала: «Думаешь, люди не понимают, что не надо Матеру топить? Понимают они. А все ж таки топют.

— Значит, нельзя по-другому…

— А нельзя, дак вы возьмите и срежьте Матеру… Срежьте ее и отведите, где земля стоит, поставьте рядышком. Господь когды землю отпускал, он ни одной сажени никому лишней не дал. А вам она лишняя стала. Отведите и пущай будет. Вам сгодится и внукам вашим послужит. Оне вам спасибо скажут.

— Нету, бабушка, таких машин. Таких не придумали.

— Думали б, дак придумали бы».

…Много еще таких островов на реках, и плотин, наверное, немало еще будет построено. А машин подобных и по сей день не придумано. А может, не только о машинах думать нам надо? Может, и к рассуждениям старухи Дарьи о душе стоит прислушаться? Она все-таки немало на свете пожила. Зла не делала, а виноватой себя чувствовала. Чью же вину на себя принимала? Не нашу ли?

Тема русской деревни в современной прозе (по повести В. Распутина «Прощание с Матерой»)

У каждого человека есть малая родина, которая является вселенной и частью души и сердца. Именно такое место занимает Матера в сердцах героев повести Валентина Распутина. От любви к малой родине берут истоки все книги В. Распутина. Не случайно в повести «Прощание с Матерой» легко прочитывается судьба родной деревни писателя — Атаманки, в годы строительства Братской ГЭС попавшей в зону затопления.
Матера — это и остров, и одноименная деревня. Триста лет обживали это место русские крестьяне. Неторопливо, размеренно, без спешки идет

Похожие сочинения:

Проблема экологии в современной литературе по повести В. Г. Распутина «Прощание с Матерой»Долгие годы наша страна жила мыслью о грандиозном переустройстве жизни, о построении великого светлого будущего, где все будет подчинено творческой.

Природа и человек в одном из произведений современной отечественной прозы повести (по повести В. Н. Распутина «Прощание с Матерой»)Повесть В. Распутина «Прощание с Матерой»(1976) описывает, казалось бы, самую обычную ситуацию — затопление маленькой старинной деревни на Ангаре. Но.

Символика в повести В. Распутина «Прощание с Матерой»«Прощание с Матерой» — крупнейшее произведение В. Распутина. Это нравственно-философская повесть, затрагивающая многие проблемы. Это произведение насыщено символикой и даже.

Идейно-художественные особенности повести В. Распутина «Прощание с Матерой»Литература 1960 — 1980-х годов развивает традиции русской классической литературы, обращаясь к судьбе России, к образу «малой родины», к народным.

Авторское отношение к проблематике повести В. Распутина «Прощание с Матерой»«Прощание с Матерой» — это одновременно и значительное произведение Распутина, раскрывающее идеи писателя, и итог целого направления нашей литературы 60-70.

Рецензия на повесть В. Г. Распутина «Прощание с Матерой»(I вариант) Валентин Григорьевич Распутин родился в 1937 году в поселке Усть-Уда, что стоит на Ангаре, почти на полпути между.

Проблема памяти в повести В. Распутина «Прощание с Матерой»«Прощание с Матерой» — своеобразная драма из жизни народа. Здесь речь идет о человеческой памяти и верности роду своему. В.

Проблематика повести В. Распутина «Прощание с Матерой»«Прощание с Матерой» было написано в 1976 году, и уже через год ее опубликовали в журнале «Наш современник». Повесть сразу.

Образы жителей Матеры (по повести В. Распутина «Прощание с Матерой»)Повесть В. Распутина «Прощание с Матерой» — одно из самых значительных, вершинных произведений деревенской прозы. Распутин показывает затопление деревни-острова и.

Образ Дарьи Пинигиной в повести Распутина «прощание с Матерой»Русская литература 1960-1980-х годов развивает традиции русской классической литературы, обращаясь к судьбе России, к образу «малой родины». В. Г. Распутин.

Тема деревни в современной литературе (по произведениям В. Распутина)Звезда полей горит, не угасая, Для всех тревожных жителей земли, Своим лучом приветливым касаясь Всех городов, поднявшихся вдали. Н. Рубцов.

Судьбы русской деревни в литературе 1950-1980-х годов (В. Распутин «Прощание с Матерой», А. Солженицын «Матренин двор»)Русская деревня… Какая она? Что мы имеем в виду, когда произносим слово «деревня»? Почему-то сразу же вспоминаются старый дом, запах.

Роль антитезы в одном из произведений русской литературы XX века. (В. Г. Распутин. «Прощание с Матерой».)В. Распутин касается многих нравственных вопросов в своей повести, но судьба Матеры — ведущая тема этого произведения. И решает ее.

«По ком звонит колокол» В. Распутина? (по произведениям «Прощание с Матерой», «Пожар»)В «Прощании с Матерой» и «Пожаре» В. Распутин рисует критические ситуации, которые «обнажают» суть современного писателю человека. Можно сказать, что.

Судьба народа и природы в произведениях В. Распутина (по повестям «Прощание с Матерой», «Пожар»)Валентин Григорьевич Распутин — крупнейший представитель так называемой «деревенской прозы». Главный предмет внимания всего творчества — проблема духовного мира русского.

Тема деревни в современной литературе (по повести В. Белова «Привычное дело»)А все, что в душе и в судьбе наболело, — Привычное дело, привычное дело… А. Передреев Без деревни городу не.

Тема защиты природы в современной прозе (Распутин, Айтматов)Природа — это книга, каждая страница которой полна глубокого смысла. Гете. Поиски смысла жизни — это удел каждого мыслящего и.

Тема деревни в одном из произведений современной русской и родной литературы (на примере романа В. Овечкина «Районные будни»)В 50-60-ые годы 20 века произошел расцвет советской литературы. Писатели и поэты получили новый толчок к своему творчеству. Это было.

Характеристика героя Матера (Прощание с Матерой Распутин В.)Матера — остров и деревня. Название означает «мать», «материнская земля». Для ее жителей М. символизирует весь мир, обеспечивает нормальный естественный.

Характеристика героя Дарья Пинигина (Прощание с Матерой Распутин В.)Дарья Пинигина — центральный образ повести. Она самая старая из старух, самая благополучная в отношении семьи и детей, самая уважаемая.

Мотивы русской деревни в современной литературе (по творчеству Н. Рубцова)Молчал, задумавшись, и я, Привычным взглядом созерцая, Зловещий праздник бытия, Смятенный вид родного края. Н. Рубцов. Поэт Николай Рубцов одним.

Образ Русской деревни в прозе БунинаРусская деревня… Как много писателей и поэтов затрагивали в своем творчестве эту тему. Для меня русская деревня ассоциируется прежде всего.

Проблемы нравственности в современной литературе (по повести В. Распутина «Живи и помни»)Верю я, придет пора — Силу подлости и злобы Одолеет дух добра. Б. Пастернак Я выбрал для раскрытия темы писателя.

Тема защита природы в современной прозе (В. Астафьев, В. Распутин)Трудно найти в мире литературу, в которой уделялось бы столько внимания теме: человек и природа. Имена почти всех писателей связаны.

Традиции русской классической литературы в современной прозеРусская классическая литература XIX века внесла большой вклад в мировую культуру тем, как подошла к постановке и освещению сложных проблем.

Повесть «Прощание с Матерой»Патриотизм — это не любовь к идее, а любовь к отчизне. В. Распутин Валентин Григорьевич Распутин — замечательный современный писатель.

Тема природы в творчестве В. Г. РаспутинаПрирода всегда была источником вдохновения для писателей, поэтов, художников. Но немногие в своих произведениях касались проблемы охраны природы. В. Распутин.

Тема репрессий в современной прозеЗа последние несколько лет вышло много книг, правдиво рассказывающих о Сталине и сталинских репрессиях. Главная фигура этих произведений — Сталин.

Тема природы в творчестве В. РаспутинаКак я хочу, чтобы строчки эти Забыли, что они слова, А стали небо, крыши, ветер, Седых бульваров дерева! Чтобы из.