На памятниках барельефах мемориальных досках сочинение егэ проблема

ЕГЭ ВАР11
Вот проблема: Способность учёных, преодолевать жизненные трудности на пути к поставленным целям.

Помогите написать аргумент из литературы и комментарий к проблеме

ВОт текст:

(1)На памятниках, барельефах, мемориальных досках учёные всегда кажутся чуждыми суете и страданиям. (2)Но до того, как их лики застыли в бронзе или граните, им были ведомы и печаль, и отчаяние. (З) Все они были самыми обычными смертными, только одарённее и ранимее. (4)И тернии, всегда устилающие дорогу к пьедесталам, ранили их ничуть не меньше, чем всех остальных людей, только раны их были невидимы миру.
(5)Что поделать, такова стезя науки: мы видим учёных лишь в редкие моменты их славы — когда их венчают наградами, когда, собственно, работа уже закончена и результат её оценен обществом. (6)А вот в те — не мгновения даже, нет, — в те месяцы и годы, что творят они в своих лабораториях, их действия, их мысли, их надежды скрыты от нас. (7)Тогда они — схимники человечества, принявшие добровольный и нигде не писанный обет отрешённости.
(8)Поэтому мы так часто и не знаем, как рождались научные открытия. (9)Иной скептик может спросить: а не всё ли равно нам, потомкам, нам, потребителям великих открытий, как они были сделаны и что думал учёный в тот или иной момент своей работы? (Ю) Главное — что открытие сделано, принято на вооружение обществом и верно служит ему.
(И) Конечно, последнее обстоятельство существенно. (12)Но есть и ещё одно, вроде бы скромное по сравнению с ним, но вдумайтесь в него.
(13)Каждое открытие делает человек, ставший учёным по призванию. (14)Учёный — не специальность, ей нельзя обучить в институте. (15)Могут обучить химии, могут — физике. (15)Но человек, получивший диплом, может и не стать учёным. (16)Даже если он займёт должность научного сотрудника — он останется до конца дней своих холодным подмастерьем науки, если не будет в нём воспитана любовь к творчеству, охота к дерзновенным попыткам выйти за рамки существующих представлений, смелость перед признанными авторитетами, пусть даже чреватая иногда личными жертвами. (17)Но кто воспитает любовь, привьёт охоту, сделает смелым — кто, как не сама наука: всем своим прежним опытом, своей волнующей историей, открывающей горизонты не только в прошлом, но и в будущем. (18)Только она способна разбудить в школьнике Лобачевского, обнаружить в служащем Эйнштейна, сделать переплётчика Фарадеем. (19)Но для этого надо знать её, знать в разные минуты её вечной жизни. (20)И когда она скрытна и упряма перед бездельником, и когда милостиво щедра к труженику. (21)И когда она — изнурительная, скучная работа, и когда она — праздник ума и фантазии, и когда учёный — её поденщик, и когда он — её властитель. (22)Поэтому нужны истории наук, поэтому нужны биографии учёных, поэтому нужны их мемуары — толстые и тонкие, скучные и занимательные, — любые, только бы достоверные, только бы приоткрывающие доступ к чужой душе в переживания души собственной, чужому уму — в лабиринты напряжённых молчаливых размышлений.

А что можно написать про профессора Преображенского?

Обновлено: 10.03.2023

определите проблему пожалуйста))))))))

На памятниках, барельефах, мемориальных досках ученые всегда кажутся чуждыми суете и страданиям. Но до того, как их лики застыли в бронзе или граните, им были ведомы и печаль и отчаяние; все они были самыми обычными смертными; только одареннее и ранимее. И тернии, всегда устилающие дорогу к пьедесталам, ранили их ничуть не меньше, чем всех остальных людей; только раны их были невидимы миру.
Что поделать, такова стезя науки: мы видим ученых лишь в редкие моменты их славы — когда их венчают наградами, когда, собственно, работа уже закончена и результат ее оценен обществом; а вот в те — не мгновения даже, нет, — в те месяцы и годы, что творят они в своих лабораториях, их действия, их мысли, их надежды скрыты от нас; тогда они — схимники человечества, принявшие добровольный и нигде не писанный обет отрешенности.
Поэтому мы так часто и не знаем, как рождались научные открытия.
Иной скептик может спросить: а не все ли равно нам, потомкам, нам, потребителям великих открытий, как они были сделаны и что думал ученый в тот или иной момент своей работы? Главное — что открытие сделано, принято на вооружение обществом и верно служит ему.
Конечно, последнее обстоятельство существенно. Но есть и еще одно, вроде бы скромное по сравнению с ним, но вдумайтесь в него.
Каждое открытие делает человек, ставший ученым по призванию. Ученый — не специальность, ей нельзя обучить в институте. Можно обучить химии, можно физике; но человек, получивший диплом, может и не стать ученым, даже если он займет должность научного сотрудника, — он останется до конца дней своих холодным подмастерьем науки, если не будет в нем воспитана любовь к творчеству, охота к дерзновенным попыткам выйти за рамки существующих представлений, смелость перед признанными авторитетами, пусть даже чреватая иногда личными жертвами. Но кто воспитает любовь, привьет охоту, сделает смелым — кто, как не сама наука: всем своим прежним опытом, своей волнующей историей, открывающей горизонты не только в прошлом, но и в будущем. Только она, она сама способна разбудить в школьнике Лобачевского, обнаружить в служащем Эйнштейна, сделать переплетчика Фарадеем. Но для этого надо знать ее — знать в разные минуты ее вечной жизни: и когда она скрытна и упряма перед бездельником, и когда милостиво щедра к труженику; и когда она — изнурительная, скучная работа, и когда она — праздник ума и фантазии; и когда ученый — ее поденщик, и когда он — ее властитель. Поэтому нужны истории наук, поэтому нужны биографии ученых, поэтому нужны их мемуары — толстые и тонкие, скучные и занимательные, — любые, только бы достоверные, только бы приоткрывающие доступ к чужой душе в переживания души собственной, чужому уму — в лабиринты напряженных молчаливых размышлений.

застыли в бронзе или граните, им были ведомы и печаль и отчаяние; все они были самыми обычными смертными; только одареннее и ранимее. И тернии, всегда устилающие дорогу к пьедесталам, ранили их ничуть не меньше, чем всех остальных людей; только раны их были невидимы миру. Что поделать, такова стезя науки: мы видим ученых лишь в редкие моменты их славы — когда их венчают наградами, когда, собственно, работа уже закончена и результат ее оценен обществом; а вот в те — не мгновения даже, нет, — в те месяцы и годы, что творят они в своих лабораториях, их действия, их мысли, их надежды скрыты от нас; тогда они — схимники человечества, принявшие добровольный и нигде не писанный обет отрешенности. Поэтому мы так часто и не знаем, как рождались научные открытия. Иной скептик может спросить: а не все ли равно нам, потомкам, нам, потребителям великих открытий, как они были сделаны и что думал ученый в тот или иной момент своей работы? Главное — что открытие сделано, принято на вооружение обществом и верно служит ему. Конечно, последнее обстоятельство существенно. Но есть и еще одно, вроде бы скромное по сравнению с ним, но вдумайтесь в него. Каждое открытие делает человек, ставший ученым по призванию. Ученый — не специальность, ей нельзя обучить в институте. Можно обучить химии, можно физике; но человек, получивший диплом, может и не стать ученым, даже если он займет должность научного сотрудника, — он останется до конца дней своих холодным подмастерьем науки, если не будет в нем воспитана любовь к творчеству, охота к дерзновенным попыткам выйти за рамки существующих представлений, смелость перед признанными авторитетами, пусть даже чреватая иногда личными жертвами. Но кто воспитает любовь, привьет охоту, сделает смелым — кто, как не сама наука: всем своим прежним опытом, своей волнующей историей, открывающей горизонты не только в прошлом, но и в будущем. Только она, она сама способна разбудить в школьнике Лобачевского, обнаружить в служащем Эйнштейна, сделать переплетчика Фарадеем. Но для этого надо знать ее — знать в разные минуты ее вечной жизни: и когда она скрытна и упряма перед бездельником, и когда милостиво щедра к труженику; и когда она — изнурительная, скучная работа, и когда она — праздник ума и фантазии; и когда ученый — ее поденщик, и когда он — ее властитель. Поэтому нужны истории наук, поэтому нужны биографии ученых, поэтому нужны их мемуары — толстые и тонкие, скучные и занимательные, — любые, только бы достоверные, только бы приоткрывающие доступ к чужой душе в переживания души собственной, чужому уму — в лабиринты напряженных молчаливых размышлений. помогите написать сочинение по данному тексту

На памятниках, барельефах, мемориальных досках ученые всегда кажутся чуждыми суете и страданиям. Но до того, как их лики застыли в бронзе или граните, им были ведомы и печаль и отчаяние; все они были самыми обычными смертными; только одареннее и ранимее. И тернии, всегда устилающие дорогу к пьедесталам, ранили их ничуть не меньше, чем всех остальных людей; только раны их были невидимы миру. Что поделать, такова стезя науки: мы видим ученых лишь в редкие моменты их славы — когда их венчают наградами, когда, собственно, работа уже закончена и результат ее оценен обществом; а вот в те — не мгновения даже, нет, — в те месяцы и годы, что творят они в своих лабораториях, их действия, их мысли, их надежды скрыты от нас; тогда они — схимники человечества, принявшие добровольный и нигде не писанный обет отрешенности. Поэтому мы так часто и не знаем, как рождались научные открытия. Иной скептик может спросить: а не все ли равно нам, потомкам, нам, потребителям великих открытий, как они были сделаны и что думал ученый в тот или иной момент своей работы? Главное — что открытие сделано, принято на вооружение обществом и верно служит ему. Конечно, последнее обстоятельство существенно. Но есть и еще одно, вроде бы скромное по сравнению с ним, но вдумайтесь в него. Каждое открытие делает человек, ставший ученым по призванию. Ученый — не специальность, ей нельзя обучить в институте. Можно обучить химии, можно физике; но человек, получивший диплом, может и не стать ученым, даже если он займет должность научного сотрудника, — он останется до конца дней своих холодным подмастерьем науки, если не будет в нем воспитана любовь к творчеству, охота к дерзновенным попыткам выйти за рамки существующих представлений, смелость перед признанными авторитетами, пусть даже чреватая иногда личными жертвами. Но кто воспитает любовь, привьет охоту, сделает смелым — кто, как не сама наука: всем своим прежним опытом, своей волнующей историей, открывающей горизонты не только в прошлом, но и в будущем. Только она, она сама способна разбудить в школьнике Лобачевского, обнаружить в служащем Эйнштейна, сделать переплетчика Фарадеем. Но для этого надо знать ее — знать в разные минуты ее вечной жизни: и когда она скрытна и упряма перед бездельником, и когда милостиво щедра к труженику; и когда она — изнурительная, скучная работа, и когда она — праздник ума и фантазии; и когда ученый — ее поденщик, и когда он — ее властитель. Поэтому нужны истории наук, поэтому нужны биографии ученых, поэтому нужны их мемуары — толстые и тонкие, скучные и занимательные, — любые, только бы достоверные, только бы приоткрывающие доступ к чужой душе в переживания души собственной, чужому уму — в лабиринты напряженных молчаливых размышлений. помогите написать сочинение по данному тексту

рубашонка, девчонка, речонка, ручонка, коробчонка, собачонка, лавчонка, душонка, книжонка, бумажонка, шпажонка, одежонка, рыбчонка, юбчонка, мужичонка, шапчонка, шляпчонка, тысчонка, мальчонка, старушонка.

— Главная — Сочинение ЕГЭ

(7) . — Главное, надо быть вместе, — сказала мама в одно обманчиво мягкое утро. (8)Сказала потому, что война, которая началась ровно месяц и один день назад, грозила нам скорой разлукой.

(21) Мама стиснула мой локоть и потащила за собой в переулок.

(31) — Пускаем только женщин с детьми, — не шевельнувшись, предупредил он.

(32) — Но я с мальчиком! — сказала мама.

(33) — Где мальчик? — осведомился дворник.

(34) Мама подтолкнула меня вперёд. (35)Её характер перестал быть похожим на себя самого — она заметалась: — Вы не можете. не пустить! (36) Переведя на меня невозмутимый, неподкупно оценивающий взгляд, дворник немного отпрянул от двери — и за его спиной в бомбоубежище прошмыгнула женщина с девочкой на руках.

(37) — Его пустить. вы обязаны! (38)Если у вас есть дети.

(39) Мамин голос уже не был требовательным, повелительным. (40) Она умоляла. (41) Где-то далеко, разлетаясь во все стороны бесстрастно-неотвратимым эхом, обрушилась фугаска. (42)Мама накрыла руками мою голову. (43)На крышах надрывались зенитки.

(44)- Пустите. (45)Вы обязаны.

(46)- Детям не хватает места, — спокойно ответил дворник. (47)— А он у вас. (48)Какой же это ребёнок?

(49)- Послушайте. (50)Я прошу вас!

(51) — Не могу. (52) — Вы человек?!

(53) В мамином голосе была ненависть. (54)И мольба. (55)Но дворник не обратил на это внимания.

(56)Мама вновь стиснула мой локоть и потащила вдоль переулка. (57)Гильзы от зенитных снарядов звякали возле нас. (58)Мама всё время пыталась прикрыть меня — руками, плащом, даже сумкой.

(59) Гильзы сыпались с крыш.

(60) Тогда она решила спрятать меня в первом попавшемся подвале, не приспособленном под бомбоубежище.

(61) Часа через три объявили отбой.

(бб)Дворник с пышными седыми усами лежал на носилках возле двери, обитой железом. (67)3десь был его пост. (68)Он не пустил тех, кому не положено спускаться в бомбоубежище. (69)И сам не спустился, не спрятался. (70) Разве он знал, что бомбоубежище превратится в могилу? (71)Фартук был смят и забрызган кровью.

(72)Фуражка валялась возле носилок. (73)Не пустил меня, не ребёнка, в бомбоубежище. (74)Но и сам не спустился.

(75)— Запомни его лицо, — тихо и потрясённо сказала мама.

Здравствуйте, Карина!
Мне понравилось ваше сочинение.
Есть некоторые речевые недочеты:

Так нельзя строить фразу. Правильно: раскрывает проблему, приводит в пример надпись, запечатленную на памятнике.

Читайте также:

  

• Что такое сообщение в проекте

  

• Мама когда я еще не учился в школе работала инженером и много чертила сочинение

  

• Сочинение воспитание в детях доброты

  

• Сочинение по картинкам 4 класс

  

• Свобода это когда у тебя есть выбор и ты сам решаешь сочинение егэ

определите проблему пожалуйста))))))))

На памятниках, барельефах, мемориальных досках ученые всегда кажутся чуждыми суете и страданиям. Но до того, как их лики застыли в бронзе или граните, им были ведомы и печаль и отчаяние; все они были самыми обычными смертными; только одареннее и ранимее. И тернии, всегда устилающие дорогу к пьедесталам, ранили их ничуть не меньше, чем всех остальных людей; только раны их были невидимы миру.
Что поделать, такова стезя науки: мы видим ученых лишь в редкие моменты их славы — когда их венчают наградами, когда, собственно, работа уже закончена и результат ее оценен обществом; а вот в те — не мгновения даже, нет, — в те месяцы и годы, что творят они в своих лабораториях, их действия, их мысли, их надежды скрыты от нас; тогда они — схимники человечества, принявшие добровольный и нигде не писанный обет отрешенности.
Поэтому мы так часто и не знаем, как рождались научные открытия.
Иной скептик может спросить: а не все ли равно нам, потомкам, нам, потребителям великих открытий, как они были сделаны и что думал ученый в тот или иной момент своей работы? Главное — что открытие сделано, принято на вооружение обществом и верно служит ему.
Конечно, последнее обстоятельство существенно. Но есть и еще одно, вроде бы скромное по сравнению с ним, но вдумайтесь в него.
Каждое открытие делает человек, ставший ученым по призванию. Ученый — не специальность, ей нельзя обучить в институте. Можно обучить химии, можно физике; но человек, получивший диплом, может и не стать ученым, даже если он займет должность научного сотрудника, — он останется до конца дней своих холодным подмастерьем науки, если не будет в нем воспитана любовь к творчеству, охота к дерзновенным попыткам выйти за рамки существующих представлений, смелость перед признанными авторитетами, пусть даже чреватая иногда личными жертвами. Но кто воспитает любовь, привьет охоту, сделает смелым — кто, как не сама наука: всем своим прежним опытом, своей волнующей историей, открывающей горизонты не только в прошлом, но и в будущем. Только она, она сама способна разбудить в школьнике Лобачевского, обнаружить в служащем Эйнштейна, сделать переплетчика Фарадеем. Но для этого надо знать ее — знать в разные минуты ее вечной жизни: и когда она скрытна и упряма перед бездельником, и когда милостиво щедра к труженику; и когда она — изнурительная, скучная работа, и когда она — праздник ума и фантазии; и когда ученый — ее поденщик, и когда он — ее властитель. Поэтому нужны истории наук, поэтому нужны биографии ученых, поэтому нужны их мемуары — толстые и тонкие, скучные и занимательные, — любые, только бы достоверные, только бы приоткрывающие доступ к чужой душе в переживания души собственной, чужому уму — в лабиринты напряженных молчаливых размышлений.

(1)На памятниках, барельефах, мемориальных досках учёные всегда кажутся
чуждыми суете и страданиям. (2)Но до того, как их лики застыли в бронзе или
гра-
ните, им были ведомы и печаль, и отчаяние. (З)Все они были самыми обычными
смертными, только одарённее и ранимее. (4)И тернии, всегда устилающие дорогу к
пьедесталам, ранили их ничуть не меньше, чем всех остальных людей, только раны
их были невидимы миру.

(5)Что поделать, такова стезя науки: мы видим учёных лишь в редкие моменты
их славы — когда их венчают наградами, когда, собственно, работа уже закончена
и
результат её оценен обществом. (6)А вот в те — не мгновения даже, нет, — в те
меся-
цы и годы, что творят они в своих лабораториях, их действия, их мысли, их
надежды
скрыты от нас. (7)Тогда они — схимники человечества, принявшие добровольный и
нигде не писанный обет отрешённости.

(8)Поэтому мы так часто и не знаем, как рождались научные открытия. (9)Иной
скептик может спросить: а не всё ли равно нам, потомкам, нам, потребителям
вели-
ких открытий, как они были сделаны и что думал учёный в тот или иной момент
сво-
ей работы? (10)Главное — что открытие сделано, принято на вооружение обществом
и верно служит ему.

(11)Конечно, последнее обстоятельство существенно. (12)Но есть и ещё одно,
вро-
де бы скромное по сравнению с ним, но вдумайтесь в него.

(И)Конечно, последнее обстоятельство существенно. (12)Но есть и ещё одно,
вро-
де бы скромное по сравнению с ним, но вдумайтесь в него.

(13)Каждое открытие делает человек, ставший учёным по призванию. (14)Учёный
—
не специальность, ей нельзя обучить в институте. (15)Могут обучить химии, могут
— фи-
зике. (15)Но человек, получивший диплом, может и не стать учёным. (16)Даже если
он
займёт должность научного сотрудника — он останется до конца дней своих
холодным
подмастерьем науки, если не будет в нём воспитана любовь к творчеству, охота к
дерз-
новенным попыткам выйти за рамки существующих представлений, смелость перед
признанными авторитетами, пусть даже чреватая иногда личными жертвами. (17)Но
кто воспитает любовь, привьёт охоту, сделает смелым — кто, как не сама наука:
всем
своим прежним опытом, своей волнующей историей, открывающей горизонты не
только в прошлом, но и в будущем. (18)Только она способна разбудить в школьнике
Лобачевского, обнаружить в служащем Эйнштейна, сделать переплётчика Фараде-
ем. (19)Но для этого надо знать её, знать в разные минуты её вечной жизни.
(20)И ког-
да она скрытна и упряма перед бездельником, и когда милостиво щедра к
труженику.
(21)И когда она — изнурительная, скучная работа, и когда она — праздник ума и
фан-
тазии, и когда учёный — её поденщик, и когда он — её властитель. (22)Поэтому
нуж-
ны истории наук, поэтому нужны биографии учёных, поэтому нужны их мемуары —
толстые и тонкие, скучные и занимательные, — любые, только бы достоверные,
толь-
ко бы приоткрывающие доступ к чужой душе в переживания души собственной, чужо-
му уму — в лабиринты напряжённых молчаливых размышлений.

(По В.З. Азерникову*)

* Валентин Захарович Азерников (род. в 1934 г.) — русский драматург и
сценарист.

В чём заключается необходимость сохранения памятников культуры? Именно этот вопрос находится в центре внимания В.П.Катаева в предложенном для анализа тексте.

Рассуждая о проблеме необходимости сохранения памятников культуры, автор вспоминает о том, как «тягостная эпоха перестановки и уничтожения памятников» была в те времена. Рассказчик повествует о том, что переставили и «памятник Гоголю работы гениального Андреева», что «память разрушается, как старый город». Этот пример позволяет понять, что уничтожение памятников и их перенос играет огромную роль в жизни многих людей, что человек должен бережно относится к сохранению культурного наследия, помнить. Далее рассказчик ведёт речь о том, что «привык видеть Водопьяной переулок», но «он исчез вместе со всеми домами». «Пустота казалась мне незаконной, противоестественной, как-то понятное, незнакомое…»,- пишет автор. Этим рассказчик показывает, что необходимость сохранения памятников культуры является важным для многих людей, ведь память, которую они хранят о них становится главным.

Приведённые примеры, дополняют друг друга. Читатель понимает, что необходимость в сохранение культурного наследия важно, как для народа страны, так и для его истории. Так как для человека памятники культуры являются частью памяти о событиях или людях.

Авторская позиция мне понятна. В.П. Катаев считает, что, сохраняя памятники культуры, люди помнят и ценят их, ведь они несут огромную ценность для человечества. Так как перенос и уничтожения их, плохо влияет на человека.

Я разделяю позицию автора и тоже считаю, что огромную роль в жизни людей играет памятники культуры. Необходимость сохранения их является главной задачей для народа страны.

О проблеме сохранения памятников культуры писал, и Владимир Солоухин «Чёрные доски». В произведении автор пишет о разграблении церкви в селе, что многие сдавали в макулатуру бесценные книги. Так, в одном селе Ставрово устроили столярную мастерскую прямо в храме, а в другой –тракторную станцию, что закатывали бочки с горючим в них. Автор произведения подчёркивает, что историческая память была разрушена людьми, так как они использовали церкви не по назначению.

Прочитав предложенный текст, можно сделать вывод, что памятники культуры играют важную роль в жизни человека, что необходимо сохранять и беречь их, так как благодаря им люди помнят об истории страны, которую они в себе содержат.

Здравствуйте, Валерия!

В соответствии с критериями проверки сочинений формата ЕГЭ 2021 ваша работа оценивается следующим образом.

К1 — Формулировка проблем исходного текста: + 1 балл

Проблема определена верно, сформулирована корректно.

K2 — Комментарий + 2 балла

Зачтены только примеры, пояснений же нет. Пояснение, Валерия,  — это то, что я как читатель понимаю, глядя на пример, это подтекстовая информация. Посудите сами.

Приведенный Вами пример позволяет понять другое: люди беспощадно уничтожили, стерли с лица земли памятники скульптуры.

Из этой водянистой фразы невозможно ничего понять: просто общие слова.

Увы, пояснения не зачтены. Нужно более глубоко анализировать КОНКРЕТНЫЕ примеры, а не лить воду.  Взаимосвязь определена верно, но проанализирована поверхностно: нужно обобщить примеры и показать их во взаимосвязи.

K3 — Отражение позиции автора исходного текста: + 1 балл

Позиция автора относительно поставленной проблемы определена корректно.

K4 — Отношение к позиции автора по проблеме исходного текста: + 1 балл

Отношение к позиции автора содержит согласие, тезис, обоснование тезиса.

K5 — Смысловая цельность, речевая связность и последовательность изложения: + 1 балл.

Ошибки:

1) Какие те? Употребление указательного местоимения, которое ни на что не указывает, — логическая ошибка.

K6 — Точность и выразительность речи + 0 баллов.

Ошибки:

1) Бедность синтаксических конструкций. В основном Вы строите сложноподчиненные предложения с союзом ЧТО. Используйте иные союзы и создавайте бессоюзные предложения.

2) Обилие местоимений затрудняет восприятие смысла и обедняет речь.

K7 — Соблюдение орфографических норм: + 2 балла.

Ошибки:

Сочтем за опечатку. Будьте внимательнее. Верно: Водопьяный переулок.

1) Верно: в сохранениИ.

2) Верно: относиТЬСЯ.

K8 — Соблюдение пунктуационных норм: + 1 балл.

Ошибки:

1) Не обособлено придаточное предложение.

2) Лишняя запятая.

3) Лишняя запятая перед КАК.

4) Лишняя запятая.

K9 — Соблюдение грамматических норм: + 0 баллов.

Ошибки:

1) Верно: важнОЙ.

2) Верно: главНОЙ.

Мысль не ясна.

3) Верно: необходимость сохранения культурного наследия важнА.

4) Неоправданная парцелляция.

5) Неоправданная парцелляция.

6) В произведении «Черные доски».

7) Неверное построение предложения с однородными членами. Верно: писал о разграблении церкви и о сдаче в макулатуру бесценных книги.

Придаточное не имеет при себе главного предложения, что недопустимо.

K10 — Соблюдение речевых норм: + 1 балл.

Ошибки:

1) Повтор.

2) Смысловая недостаточность. Пропущено важное для понимания мысли слово — помнить что?

Корректно: для народа, для людей.

3) Тавтология.

K11 — Соблюдение этических норм: + 1 балл.

К12 — Соблюдение фактологической точности в фоновом материале: + 1 балл

Вы перескакиваете с рассказчика на автора. В публицистическом тексте корректнее говорить об авторе.

Общие рекомендации: следует усилить работу над комментарием, логикой, пунктуацией, грамматикой, речью. Необходимо совершенствовать стиль. Удачи!

Баллы по критериям

К1 — Формулировка проблем исходного текста: 1

K2 — Пример 1: 1

K2 — Пояснение к примеру 1: 0

K2 — Пример 2: 1

K2 — Пояснение к примеру 2: 0

K2 — Анализ связи между примерами: 0

К2 — Комментарий к сформулированной проблеме исходного текста: 2

K3 — Отражение позиции автора исходного текста: 1

K4 — Отношение к позиции автора по проблеме исходного текста: 1

K5 — Смысловая цельность, речевая связность и последовательность изложения: 1

K6 — Точность и выразительность речи: 0

K7 — Соблюдение орфографических норм: 2

K8 — Соблюдение пунктуационных норм: 1

K9 — Соблюдение грамматических норм: 0

K10 — Соблюдение речевых норм: 1

K11 — Соблюдение этических норм: 1

К12 — Соблюдение фактологической точности: 1

Итоговый балл — 12